ДЕРГАТЬ ТИГРА ЗА УСЫ - Страница 22

Засыпая, она подумала, что Кейн, доживи он до этого дня и будь это его ребенок, повел бы себя точно так же. Но Кейн был ее мужем, он любил ее. Мирабел вспомнила, как он переживал из-за своей болезни, как неприятно ему было зависеть от нее, а потом — еще и от посторонних людей в самых элементарных мелочах.

Мирабел приятно удивила забота Пола. Она даже не расстроилась из-за того, что он увидел ее в столь не приглядном виде — раскрасневшейся, наклонившейся над унитазом. Главное — она ощутила человеческое тепло. Как-то очень одиноко, когда в три часа ночи тебя тошнит в чужом доме.

Пол пришел к ней на помощь, и дом сразу перестал казаться чужим. Внезапно по ее спине побежала струйка холодного пота, и чувство довольства сразу исчезло. Мирабел широко раскрыла глаза, глядя в пустоту. Было бы просто ужасно, если бы она вообразила, что влюбляется в Пола. Даже не просто ужасно. Она ведь всегда считала, что чувство, которое она испытывала к Кейну, настолько исключительное, что уже не может повториться.

Однако ей ни разу не пришло в голову, что возможно испытывать к мужчине совсем иное чувство, и оно тоже может оказаться любовью.

* * *

Мирабел всегда вставала рано. Утром, проходя мимо открытой двери ее спальни, Пол сделал нечто такое, чего не делал никогда. Прокравшись в комнату, осторожно взял книжку, так и оставшуюся лежать открытой на прикроватном столике.

Мирабел читала главу под названием «Ваш ребенок и музыка». Пол заложил страницу пальцем и быстро пролистал книгу в поисках оглавления. Название одной главы было «Установление мысленной связи», еще одной — «Прикосновения». И ни слова про утреннюю тошноту, даже в предметном указателе. Пол положил книгу на место и вышел, чувствуя себя виноватым, — так, словно прочел чужие письма…

— А то, что случилось, — это нормально? — спросил он за завтраком, когда Мирабел еще раз поблагодарила его за помощь.

— Конечно же, — откликнулась Мирабел. — У меня уже несколько недель одно и то же. Но скоро все пройдет — я уже почти на четвертом месяце.

— Я всегда считал, что тошнить должно по утрам.

— У всех по-своему. Разные женщины — разная беременность. Мама как-то рассказывала, что, когда она носила меня и Вики, ее тошнило именно по ночам.

— А ты говорила об этом с Марком Бакклео?

Мирабел подняла на него взгляд:

— Будешь вести себя, как твой дед, Пол, — и я сегодня же уеду домой.

— Я просто проявил чисто человеческий интерес!

Но Мирабел чисто человеческий интерес был не нужен. Если она начнет воображать, что за ним стоит нечто большее…

— А заодно намекаешь на то, что я сама ничего не соображаю. Если тебе так хочется, я готова держать тебя в курсе происходящего и сообщать, если будет повод для беспокойства. Но в остальном придется тебе примириться с тем, что беременна все-таки я и это мое дело.

— Я и не спорю, — парировал Пол, слегка недовольный тем, что она так резко отказалась от предложенной им помощи.

Однако Мирабел уже была сыта по горло вмешательством Норландов в ее жизнь. Она совершила ужасную ошибку, приехав сюда. Наверное, беременность просто ослабила ее волю и она на время лишилась способности рассуждать здраво. А теперь еще, чего доброго, станет переживать, когда все это кончится. Ну нет, не станет. Зачем дополнительно осложнять себе жизнь!

— Ты уже ведешь себя почти как твой дед! Я не племенная корова, Пол. Я женщина, которая, будучи в здравом уме и твердой памяти, решила родить ребенка. Твое участие здесь чисто случайное. И не забывай, пожалуйста, что, если бы не ошибка в лаборатории, ты понятия бы не имел о моей беременности. Поверь, я прекрасно обошлась бы без тебя.

Последнее замечание почему-то окончательно взбесило Пола:

— Ночью ты не очень-то возражала против моего вмешательства!

Мирабел, смягчившись, улыбнулась, и гнев Пола куда-то исчез.

— Нет, я тебе очень благодарна. Не каждый способен вытирать лоб человеку, которого рвет в унитаз. Но управлять моей беременностью ты не будешь, Пол, так же, как и твой дед.

Пол не привык, чтобы его злость вот так мгновенно улетучивалась, и это его несколько обескуражило. Когда он сцеплялся с дедом, то гнев поглощал его целиком, как ни старался Пол взять себя в руки. Впрочем, он особо и не старался: просто выплескивал на старика свое раздражение, а потом вылетал из дома и шел куда-нибудь, чтобы остыть.

— Ну хорошо, — примирительно сказал он. — Но я бы попросил тебя не закрывать на ночь дверь спальни, чтобы я мог услышать, если вдруг понадоблюсь.

Мирабел снова улыбнулась:

— Спасибо, впредь я так и буду делать.

* * *

После этого Пол просыпался точно в тот момент, когда открывалась дверь ванной, словно кто-то подключил его к Мирабел. К третьему разу он уже чувствовал себя настоящим экспертом.

— Бутерброд с помидорами? — спросил он, когда Мирабел легла в постель.

— Ничего, если ты приготовишь томатный суп? — попросила она. — С поджаренным тостом.

— Сию минуту! — храбро отозвался Пол, хотя внутри у него все неприятно сжалось.

— Только, пожалуйста, сделай так, чтобы тост хорошенько подгорел, Пол.

— Подгорел?!

— Ну да, я хочу, чтобы он был в черных хрустящих крошках.

Пол почти не сомневался, что подгоревшая пища плохо действует на сердце или что-то там еще, но спорить не стал и лишь кивнул. Он уже знал, что не следует перечить беременным женщинам, хотя, откуда ему это было известно, понятия не имел. Кроме того, сейчас его больше волновали другие проблемы.